Самый богобоязненный лицемер

Эта история могла произойти в мечети любого города, да и вполне возможно, что ты, дорогой мой читатель, являешься одним из героев этой истории. Я же хочу только рассказать тебе о том, как все произошло:

Вернувшись с работы, уставший хазрат как обычно зашел на кухню, уселся за стол, а его единственная дочь Адиля стала ухаживать за пожилым отцом.
- Надо тебе жениха богатого найти, доченька, - начал разговор хазрат, доедая тарелку супа. - И чего ты не захотела за муж за Рустема? У него машина, дача, свой бизнес...
- Но он же даже не молится, - ответила Адиля, подавая второе блюдо. - Пап, неужели для тебя деньги важнее всего? А как же вера? Ты же сам в мечети говоришь о том, что мусульманин должен прежде всего ценить веру, а не богатство...
- Не говори мне такого больше! - перебил ее отец и бросил ложку, которой ел. - Это тебя Камиль научил?
Адиля от страха прижалась в самый угол кухни:
- Извини, пап, я...
- Сегодня твой Камиль тоже подошел ко мне и стал рассказывать о том, что, я не должен брать садака из мечети, - рассержано рассказывал хазрат. - Чурка! Он еще меня учить будет?
- Пап, но ведь дедушка тоже так говорил!
- Вот, ты вся в него пошла! Надо было больше с тобой времени проводить. А мой отец вырос в совсем другое время... Да и старый он был, не понимал многого, - хазрат немного успокоился и продолжил есть второе, Адиля стояла и молча слушала. - И чем только тебе Камиль понравился? Ты думаешь он такой верующий? Да он даже сунну не читает. Как только завершаем фард, он сразу убегает, чтобы никто не видел как он на своем телефоне играет. Да и на уроках он ведет себя не как мусульманин. Сегодня я в аудитории подвала, - здесь он остановился и немного сменил тему. - Нет, доченька, все-таки тебе надо богатого мужа, может он ремонт сделает, а я потом спокойно на пенсию выйду, ато в таких условиях работать очень сложно.
- Все это испытание, пап, - ответила его дочь.
- Ну хорошо, - согласился отец. - Так вот. Сегодня в аудитории в подвале я рассказывал им о рае и аде, и вдруг, почему-то, погас свет. Ну ты знаешь, если там выключить свет, то становиться вообще ничего не видно. Я отправил одного из сидящих на задних рядах узнать, что случилось, а когда включили свет, я застал Камиля занимающимся совсем не тем, чем он должен был заниматься. Хотя все остальные сидели спокойно, как сидели до этого. -
Адиля, не перебивая, слушала отца. Ей было очень интересно знать, чем же занимался именно Камиль.
- Знаешь что он делал? - спросил ее отец и, не дожидаясь ответа, продолжил. - Когда включили свет, я заметил у него мокрую тряпку, которой он намочил свои руки и еще даже кавролин на полу испачкал. А самое удивительное, он был такой испуганный: шмыгал носом, лицо было жалким, я попросил его выйти из класса, чтобы из-за него не сорвался урок. Я и не знал, что такие взрослые люди, как он, могут так бояться темноты, - на этих словах он доел второе блюдо и поблагодарил дочь за вкусный ужин и еще раз напомнил о богатом женихе.
- Хорошо, пап, если ты против того, чтобы я вышла за Камиля, то я откажу ему, если он предложит выйти за муж.
- Да, доченька, - подтвердил отец. - Камиль не сможет сделать тебя богатой, да и имана крепкого у него нет. Он, так, - обыкновенный мусульманин. Хотя сегодня он попросил моего разрешения жениться на тебе.
Услышав это Адиля покраснела.
- Он попросил разрешения жениться на мне? - смущенно переспросила она.
- Да, доченька! -ответил отец. - Но ты же обещала отказать ему, если он предложит.
Лицо Адили сделалось таким грустным и на ее глазах стали наворачиваться слезы. Дочь хазрата была совсем не похожа на своего отца, и если она что-то обещала, то непременно выполняла это.
- Хорошо, пап, - с горечью произнесла послушная дочь, - передай ему, что я не согласна.

- Ну вот и хорошо, - обрадовался отец. - А теперь тебе, наверное, пора заниматься уроками, - решил напомнить он дочери.

Вот так, дорогой мой читатель, закончился день в семье заботливого хазрата. Но для того, чтобы понять, что же произошло на самом деле, мне бы хотелось рассказать, как встретил этот день Камиль.

Камиль проснулся от зазвонившего телефона. Прошло всего несколько часов после после того, как он лег спать. Каждый день Камиль заставлял себя просыпаться после ночного намаза, выстаивать молитву-тахаджуд, затем совершать утренний намаз и до восхода солнца читать Коран. Только после выполнения всех трех пунктов, Камиль позволял себе лечь спать. Никто не знал, соклько на самом деле спит их друг, да и мало кто знал, что он вообще выстаивает ночную молитву. «Это только для меня и Аллаха», - говорил он сам себе.
Телефон продолжал звенеть, а Камиль еще не мог проснуться, чтобы понять, что мешает ему спать. Наконец-то подняв трубку, Камиль еле живым голосом спросил, кто звонит. Радостный голос на той стороне телефона сообщил преприятную новость, от чего каждый из нас, наверное, тут же бы проснулся и стал прыгать от радости по всей квартире. От этой новости Камиль тоже проснулся, но его не переполняла радость, а все произошло совсем наобарот: по его щекам потекли слезы, и, подымая к верху руки, он стал повторять: «О Аллах, неужели всю награду за то, что я сделал в этой жизни, Ты ниспослаешь мне в этой же жизни? О Аллах, забери это и оставь мне для жизни будущей»
Многие не понимали Камиля. И я боюсь, дорогой мой читатель, что и ты можешь не понять его, когда узнаешь, что за новость сообщили ему по телефону. Речь шла об удачной сделке, по которой ему переходит огромная сумма, достаточная для покупки хорошей квартиры, машины, дачи… - всего того, о чем так мечтал хазрат. Дело в том, что несколько дней тому назад, Камилю предложили найти людей, готовых приобрести несколько списанных самолетов. А так как цветной металл в мире очень ценится, Камиль тут же смог договориться со своими друзьями из Сирии о покупке этих самых самолетов. И теперь оставались только не маловажные формальности, от которых зависел весь исход сделки. А после их решения, Камилю перепали несколько процентов с выручки, что и составляло эту самую огромную сумму.

Теперь он уже совсем не мог заснуть и, спустя некоторое время, отправился в университет. Поразительное терпение позволяло ему сосредоточенно сидеть на лекциях и внимательно слушать. Только в один момент Камиль немного отвлекся, когда решил, что теперь он может позволить себе жениться на дочери хазрата. Вообще, он не очень уважал отца Адили, но в ней он видел самые прекрасные качества мусульманской жены: богобоязннность, терпение и послушание.
По завершению занятий в университете, Камиль отправился в мечеть. Совершив фард вечернего намаза (магриб), он, как обычно удалился в самый дальний и темный угол мечети для совершения двух ракаатов сунны. Это позволяло ему быть уверенным, что этот намаз он выстаивает не для показухи, а только ради Всевышнего Аллаха.
Сразу после вечернего намаза по расписанию следовали занатия в аудитории подвала, куда и спустились Камиль с его друзьями и знакомыми братьями.
- Ассаламу алейкум ва рахматуллахи ва баракатуху, - громко произнес хазрат. - Сегодняшняя тема урока - «Описание рая и ада».
Мурашки пробежали по коже Камиля, когда он услышал слово Ад. Но хазрат начал рассказывать о рае, старательный студент решил не отвлекаться на посторонние размышления и сосредоточиться на лекции, как вдруг погас свет.
- Кто хулиганит? - раздался в темноте голос хазрата. - Кто там сидит рядом с дверью? Узнайте, что там произошло.
Все сидели в полной темноте, в которой невозможно было увидеть даже поставленную перед лицом руку. Как это принято у студентов, тут же последовали шутки и смех. Один только Камиль сидел и думал совсем о другом.

Нет, дорогой мой читатель, он не думал ни о удачной сделке, ни о дочери хазрата ни о чем-либо другом, касающимся этой жизни. Камиль представил себе могилу, в которой будет также темно и неудобно. От одной только этой мысли по щекам Камиля потекли слезы. Его маленькая бородка через несколько минут совсем промокла, и слезы стала капать на пол. Достав из кармана платок, он стал вытирать свои слезы, которые не переставали течь из его глаз. Он продолжал вытирать, пока платок не стал совсем мокрым. Камиль никак не мог успокоиться, так как не знал, в каком положении окажеться он, если Аллаха сейчас же решит забрать его душу.
Вдруг резко включился свет. Камиль быстро стер мокрыми руками свои слезы, продолжая шмыгать носом.
- Да будет свет! - пошутил хазрат и удивленно взглянул на Камиля, а замтем произнес, - Камиль, что ты расхныкался? Выйди из класса и умойся!
Камиль встал и, прикрывая свои заплаканные глаза, удалился из аудитории и убежал умываться в туалет, после чего вернулся на занятия в класс.
По завершению урока, Камиль попросил поговорить с хазратом наедине, для чего тот пригласил его в свой кабинет.
- Устаз, - начал Камиль. - Пророк Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, указал верующим на обязанность иметь жену.
- Жениться хочешь? - перебил его хазрат.
- Ну да, - смущенно ответил Камиль. - Я хотел спросить на счет вашей дочери.
- Что ты хотел спросить? - снова перебил его хазрат.
- Устаз, я хотел спросить вашего разрешения.
- Жениться на моей дочери? А на что вы будете жить?
- Всевышний сам обязал себя помогать молодоженам, Он не оставит…
- Ты должен надеяться только на себя! - снова перебил его хазрат. - Или ты хочешь, как я, жить только за счет садаки?
- Астагафируллах! Агузу биллях! - удивился Камиль. - Нам нельзя брать садаку на свои нужды… - наверное эту фразу он сказал немного поторопясь, так как услышав это, хазрат так рассердился, что выгнал его из кабинета.

Когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, они наконец-то добрались до пункта назначения. Старый знакомый очень гостеприимно встретил хазрата с его дочерью и даже провел небольшую экскурсию по санаторию. Оказалось, что там работает очень много мусульман, и у них есть даже специальная комната для совершения молитв.
После совершения ночного намаза, Адиля сказала, что очень устала и хочет спать. Заботливый отец проводил ее до комнаты и пообещал, что разбудит на утреннюю молитву.
Адиля еще долго не могла заснуть, думая о каком-то Ри... «Наверно, это Ринат, - думала она. – Или Ришат? Они оба хорошие, – по щекам Адили снова покатились слезы. – А где сейчас Камиль? – подумала она. – Может он уже женился, и теперь у него семья, дети...» Спустя некоторое время, она все же смогла заснуть.

- Адиля, - услышала она голос отца. – Просыпайся! Намаз!.. Просыпайся... – продолжал будить отец. – Ты не представляешь, какая сегодня была ночь... Ну давай, вставай.
Поборов свой сон, Адиля сделала омовение и помолилась за своим отцом.
- Адиля, здесь так красиво! – восхищенно отметил отец. – Я всю ночь гулял по парку...
- Пап, неужели ты не устал от вчерашней дороги? – удивилась его дочь.
- Ах да, сегодня уже завтра! – опомнился хазрат. – Как здесь красиво! Пойдем я тебе покажу здешние места...
- Спасибо, пап, - поблагодарила Адиля. – Я хотела еще немного поспать.
- Эх ты, соня, - усмехнулся отец. – Так можно и собственную свадьбу проспать!
- Давай не будем, - настойчиво предложила Адиля. – Я пошла спать.
- Доченька! – окликнул ее хазрат. – Ты любишь сюрпризы?
- Только приятные, - сонно ответила Адиля и, зевнув, удалилась в свою комнату.
За окном было очень темно. Уставший хазрат совершил ночной намаз и проводил Адилю до ее комнаты, пообещав принести одеяла. Спускаясь на первый этаж, он решил заглянуть в зал для совершения молитв. На дверях первого этажа не было никаких надписей, поэтому искать зал было очень сложно. Но на одной из дверей он все же нашел вывеску: «Дорогие братья и сестры! Выключайте, пожалуйста, свои мобильные телефоны. Ничто не должно отвлекать людей от молитвы».
- Наверно, это здесь! – пробормотал хазрат и очень тихо приоткрыл дверцу. Не смотря на очень позднее время, в самом дальнем углу комнаты рядом с минбаром совершал молитву какой-то незнакомец. Хазрат очень не хотел мешать человеку молится, но нечаянно задел ручку двери, и раздался громкий звук. Молящийся сразу упал на пол.
- Прошу прощения, - извинился хазрат. – Я не хотел вам мешать.
- Да нет, все в порядке, - упокоил его незнакомец. – Я тут просто лежал... – начал оправдываться он.
- Да, да. Просто лежали… – понимающе подтвердил хазрат. –А вы не могли бы мне помочь?
- Конечно! – ответил незнакомец и подошел к двери.
Его лицо показалось хазрату очень знакомым, но тот опередил его:
- Хазрат? Ассаламу алейкум! Маша Аллах, как вы здесь оказались?
Это был Камиль. Он был так рад увидеть своего учителя, что лицо просто засияло от радости.
- Ва алейкум ассалам! – ответил хазрат. Он тоже был очень рад видеть Камиля, который тут же пригласил хазрата в свою комнату.
- А я здесь работаю, - рассказывал Камиль. – Директор санатория очень хороший человек и старается брать на работу только мусульман. Мне выделили квартиру недалеко от работы, да и здесь есть для меня комната. Так что, альхамду лилЛях, я очень доволен. А вы как, хазрат? Как ваша дочь?
- А я сейчас преподаю в медресе, - начал рассказывать он. - Это очень полезно: сам многому учусь. А Адиля... Она… Она недавно потеряла свою мать... - вздохнул хазрат.
- Инна лилЛяхи ва инна илейхи раджи’ун, - вставил Камиль.
- Спасибо. Сейчас вроде бы все нормализовалось. Адиля на следующей неделе входит за муж... А ты не женат?
- Еще нет, - Камиль опустил глаза на землю. – А я знаю избранника Адили?
- Понимаешь, Камиль, здесь все так сложно...
- Сложно…, - вздохнул Камиль. - С меня подарок, инша Аллах, если вы не против.
- Конечно не против! Я думаю, что Адиля была бы очень рада видеть тебя на своей свадьбе.
- Нет, хазрат! – ответил Камиль. – Наверно, я не смогу прийти. Я, понимаете… У меня работа!
- Я поговорю с твоим директором, он мой хороший друг, и я уверен, что он тебя отпустит на пару дней.
- Спасибо, но я все равно не смогу прийти. Я… Мне, просто, будет сложно присутствовать на их свадьбе…
- В чем проблема, сынок?
- Я все еще люблю Вашу дочь, хазрат! - признался Камиль. - Спасибо за приглашение, но я не приду.
Заботливый отец взглянул на Камиля с легкой улыбкой, обдумывая какую-то мысль.
- Камиль, ты хорошо знаешь здешний парк? – спросил хазрат.
- Конечно! Хотите я Вам покажу? – предложил Камиль и, получив согласие, они вдвоем отправились на прогулку.
- Здесь так красиво, Камиль! – восторженно произнес хазрат, разглядывая территорию парка. – Какие у тебя планы на будущее, сынок?
- В смысле? – переспросил Камиль.
Всю ночь они гуляли по парку и обсуждали какие-то вопросы, пока наконец хазрат не сказал:
- Я очень рад, что ты, все таки, согласился, Камиль! Я думаю, что Адиля будет очень рада... А сейчас я должен разбудить ее на утреннюю молитву. Надеюсь, мы договорились, сынок! Ассаламу алейкум! – попрощался хазрат.
- Ва алейкум ассалам! – ответил Камиль, обдумывая ночной разговор.

***

Наверное, утро этого дня казалось для Адили самым грустным. Решив свою судьбу сама, она воспринимала свой выбор как смерть: Адиля должна была выйти за человека, которого она, может быть, даже не знала. Отец сам нашел ей жениха. Это была ее просьба. Ее возлюбленный Камиль уже несколько лет не возвращался в город, не присылал никакой весточки, и никто даже не знал, где он может быть. Как бы ей хотелось, чтобы именно он был за этой стеной. Только дверь маленькой комнаты разделяла Адилю от ее будущего мужа. Это она настояла, чтобы ее оставили в отдельной комнате, так как не хотела, чтобы кто-то "пялился" на нее своими глазами. "Зачем? - задавалась Адиля вопросом. - Пусть мной любуется мой муж! Зачем кто-то еще будет смотреть на меня?" Да и сама она не посматривала на парней. А сейчас, перед самым никахом, она сидела на полу, опустив свои глаза на пол, и просила у Всевышнего даровать ей терпение и любовь к ее будущему мужу. Это было ей просто необходимо, ведь она не знала, кто за этой преградой. Не выдержав, она все же подняла глаза - за приоткрытой дверью стоял молодой человек в шикарном костюме. Он стоял и с кем-то разговаривал, а потом вдруг скрылся. Она знала его имя: "Это Ришат", - прошептала Адиля и, еле сдерживая слезы, стала еще упорнее просить у Всевышнего терпения...
Имам за дверью начал рассказывать хутбу. Как бы ей хотелось, чтобы все было именно так, как он рассказывал, приводя примеры из жизни Адама и Евы, Мухаммада и Хадиджы, мир им всем. На ее лице не было уже ни слез, ни радости. Был только смирившийся взгляд, тупой мертвый взгляд на пол. Было просто грустно и обидно, что не всегда происходит именно так, как хочешь: теряешь своих близких и не всегда выходишь за того, кого любишь. А иногда что-то происходит только потому, что так надо и откладывать уже нельзя!
Раздался долгожданный вопрос. Сначала он адресовывался к отцу невесты. "Такой-то сын такого-то, согласен лы ты выдать свою дочь Адилю..." - "за Ришата", - прошептала Адиля, не сводя глаз с точки на полу. "...за Камиля сына такого-то?", - закончил хазрат. У Адили перебило дыхание. "За Камиля! За Камиля! За Камиля! - повторялось в ее голове. - За Камиля сына такого-то..." "Да!" - словно эхом отозвалось из-за двери. У Адили даже закружилась голова от папиного сюрприза... Затем последовал вопрос жениху и его согласие.

- Никах мубарак!!! - раздалось торжественное восклицание одного из свидетелей - Ришата.
- Никах мубарак!!! - хором повторили остальные.
Все праздновали и веселились, а в маленькой комнате остались только трое:
- Ты же сама отказывалась от разговора о женихе, а как бы я тебе сказал о Камиле? - удивленно спросил отец.
- Ты все правильно сделал! - ответила Адиля и еще крепче обняла своего мужа.
- Спасибо Вам, папа! - улыбнулся Камиль и прижал свою щеку к платку Адили.

Питер всегда встречает своих гостей пасмурной погодой, так, что знаменитые "белые ночи" на деле оказались угрюмыми и жутковато-темными, но, разумеется, это ни чуть не сказалось на настроении наших школьников - они были веселы, так как наконец-то вырвались из надоедливого внимания своих близких, а впереди почти три месяца летнего отдыха! Обшарпанные дома окраины, неприглядные лица вокруг, местами мусор - все было нипочем.

Им было по 14-15 лет, тот самый возраст, когда человек перестает быть ребенком, начинает сформировываться и только-только вступает во взрослую жизнь, которую он сам себе выбирает, хочет он этого или нет. Именно с этих пор начинают разбираться в людях, появляются жизненные приоритеты и идеалы...

Не чувствуя усталости от почти тридцати часового пути на поезде, молодые люди, всей толпой - человек в двадцать, ввалились в тесную, желтовато-бледную комнату гостиницы, несмотря на уговоры учителей разойтись по своим номерам для сна. Но все ведь знали, что эти "училки" сами не будут спать и веселиться не хуже их самих... Переполненные эмоциями мальчишки достали заранее припасенные и спрятанные от взрослых пиво и вино, разливая всем в пластиковые стаканчики, девочки смеялись до красноты, начались пошлые шуточки вперемешку с матом, игра в бутылочку...Все радовались и веселились, не сдерживая эмоций и стеснения.

Пожалуй, единственным человеком в этой полупьяной, не смотря на юный возраст, толпе, который не мог веселиться - был Хайвандундук, обычный парень, со своими недостатками и достоинствами. Он не мог ни о чем думать или как то отвлечься, совесть не давала ему покоя, - год был закончен на "удовлетворительно", но самое страшное, он обещал, что будет учиться лучше и не сдержал свое слово... если бы он только мог все повернуть вспять и, вместо потерянных на бесполезное шатание с друзьями во дворе время, потратить его на учебу...

Также, находясь здесь, он не узнавал своих друзей-одноклассников, с которыми вместе вырос - пошлые разговоры пьяных ребят, развязанные действия девочек, море спиртного... "неужели это то общество среди которого мне придется жить и в конце концов стать его ни чем не отличной частью?", "почему всего полгода назад они не были такими, что же изменилось?", "если это веселье и есть вся радость в жизни, то для чего тогда жить?" - огромная куча вопросов вертелась в голове Хайвандундука.

Наконец, не вытерпев атмосферы вседозволенности, со встревоженной и беспокойной головой, Хайвандундук выпрыгнул со второго этажа на улицу, чтоб избежать охранников внизу и, подышав свежим прохладным воздухом, вернуться в гостиницу утром, тогда его отсутствие никто не заметил бы...

Долго-долго бродила тень Хайвандундука по промозглым и сырым ночным улицам Питера, среди витрин Невского проспекта, по помпезным площадям и бульварам, по запущенным переулкам.. Кругом было пусто, лишь иногда встречались кучки праздной молодежи и стайки бездомных собак. И, облокотившись на перило над темной Невой, вглядываясь в небо, он увидел над горизонтом Финского залива тонкую полосу света, встававшего после ночной спячки Солнца. "Ищу убежища у Господа рассвета от зла, что сотворил Он, от зла мрака ночного, когда застилает он мир.." - вдруг вспомнилась ему предпоследняя сура Корана...

А тем временем, Солнце озарило все эти улицы, мосты и переулки, окрасив их в яркие сочные краски... И впервые стало ясно Хайвандундуку, что на дворе все-таки солнечное лето, а не пасмурная осень, что наступил новый день, который должен принести новую радость оттого, что любишь Бога, любишь эту жизнь и людей вокруг, какими порочными они не казались бы на первый взгляд... Не знал тогда Хайвандундук, как сильно изменится он в это лето, насколько поменяется его отношение к людям, какое спокойствие и уверенность он обретет, что наконец-то он возьмется за учебу и за 10-11 класс сумеет из троечника превратиться в лучшего ученика своей школы, закончив ее на золотую медаль. Несколько часов так стояла тонкая фигура 15 летнего мальчика, для которого вдруг вся жизнь обрела ясность, смысл и глубокое значение.

На пути в Дубаи мой муж остановился у небольшой мечети, куда и поспешил, чтобы своевременно успеть совершить намаз.

Оставшись сидеть в автомобиле, я увидела странную фигуру, приближавшуюся из-за квартала маленьких домов, находившихся неподалеку. Мне не сразу удалось распознать, что это был мужчина, ползущий по направлению к мечети.

На его руках были одеты резиновые сандалии. Было видно, что передвигаться ему приходится с немалым трудом, тащя свое тело по каменистой дороге. На улице стояла обычная для лета Арабских Эмиратов 50-ти градусная жара (по Цельсию), и немудрено, что мужчина почти обливался потом. К тому времени, когда ему, наконец, удалось добраться до входа в мечеть, он весь насквозь промок; мне было видно, как даже с его лица стекали струйки пота.

Многие из других людей, спешивших на молитву, очевидно, постоянно видели его здесь, так как почти не обращали на беднягу никакого внимания. Лишь один мужчина, увидев его, зашел в ближайшую лавку и купил там прохладительный напиток. А войдя в мечеть, он протянул его обессилевшему от жары и тяготы передвигания покалеченному мужчине, и сел возле него.

Через открытое окно мне даже удалось услышать, как вошедший предложил безногому мужчине помочь добраться до молитвенного зала, расположенного на втором этаже, но тот поблагодарив, категорично отказался, сказав, что привык делать это сам. Он был весьма обеспокоен тем, что может опоздать к началу молитвы и поэтому, не теряя драгоценного времени на разговор, продолжил свой воистину необычайно трудный путь - путь к молитве, проделанный, чтобы поклониться Создателю Всех Миров.

Я не видела, как ему удалось взобраться по ступенькам. И, будучи бессильна хоть как-то ему помочь, я расплакалась. Тут мне вспомнились слова нашего любимого Пророка Мухаммада (мир ему), «Для многих (лицемеров) выполнение утреннего и ночного намаза с коллективом непомерно сложно. Если бы они только знали, какое благословение содержится в этих молитвах, то они несомненно явились бы, даже если для этого им бы пришлось ползти.»

О АЛЛАХ, этот увиденный мною мужчина – он ведь действительно полз, несмотря на сильную жару и трудную раскаленную дорогу... Для него это не было сложно.

Да благословит Аллах тех, кто прикладывает (такие) усилия, чтобы Аллах был ими доволен. И да поможет нам Аллах осознать наши недостатки и покаяться, посылая в назидание на нашем пути таких необыкновенных богобоязненных людей.

Умм Якуб

Абду-ль-Малик аль-Касим,
"У порога в будущее"
Издательство "Мустакбаль", Днепропетровск

Allahu Akbar!

.. Вот и моя доченька Будур… Ее появлению предшествовал нежный голосок, напоминающий пение птиц. Обернувшись, я увидела, как она быстро бежит в мою сторону, простирая ко мне свои ручонки…
Я крепко обняла ее и почувствовала, как тепло от кончиков ее пальцев проникает в меня сквозь кожу. Я закрыла глаза и возблагодарила Аллаха… какие блага!.. Муж и дочь… - великая радость…
…Мне вспомнились годы учёбы в колледже. В один из тех дней Адель пришёл в наш дом с намерением просить моей руки. Он приходился нам родственником, и моя семья хорошо его знала. Поэтому родители и я легко дали ему согласие. В сердцах многих девушек жила мечта о молодом человеке, который отличался бы высокой нравственностью и сильной верой. Но счастье выпало мне…
После долгого ожидания, имея на руках дипломы, мы поженились. Мы в мечтах рисовали наше будущее. Стоя в самом начал е своего жизненного пути, мы на многое надеялись и ко многому стремились.
Спустя некоторое время муж подписал контракт на работу за рубежом - в Саудовской Аравии - и уехал туда один. Он оказался на чужбине там, а я здесь. И только через полтора года тоски и разлуки Адель нашёл мне работу учительницы, и я присоединилась к нему. Опасаясь чужбины, я никак не могла отогнать мысль: смогу ли жить вдали от любимых родителей, родственников и друзей? Но меня спасало присутствие рядом со мной любящего мужа, мягкого, всегда улыбающегося, с благородной душой и искренностью в речах…
Адель заполнил всю мою жизнь, окружил меня своею любовью, нежностью и сочувствием. Чужбина еще больше сблизила нас. В наших сердцах произросло дерево дружбы.
Мне нравилась в нём каждая мелочь. Иногда Адель просил стакан воды или чашку чая, и, когда я появлялась перед ним, неся поднос, горячо благодарил меня. Это особенно удивляло и трогало до глубины души. Однажды, не сдержавшись, в порыве нежности я попросил а: "Не благодари меня за эти мелочи, ведь это мой долг".
Я восславляла Аллаха и благодарила Его за то, что Он наделил меня таким мужем, который утирал с моих глаз слезы чужбины и разделял мою тоску по любимым людям. Адель был для меня самым лучшим из людей: как муж, как отец и как близкий человек.
Я не припомню, чтобы в последние дни моей беременности он потревожил меня какой-нибудь просьбой, стоившей мало-мальского труда. Очень часто свою просьбу предварял вопросом: "Ты сегодня не устала?.. Может быть, ты чувствуешь утомление?"
Мой муж всегда делился со мной и своею радостью, и своею мечтой. Он часто любил повторять: "Если Аллах даст нам мальчика, то назовем его Билялем". Это в честь Биляля, сподвижника пророка Мухаммада (мир ему и благословение Аллаха), который был первым муэдзином в истории Ислама.
Минули последние дни беременности, и у нас родилась девочка, красотой своей напоминающая полную луну. Мы так и назвали её - Будур. Однажды, когда Адель ласково играл с наш ей малышкой, улучив удобный момент, я спросила:
- Скажи, тебе не грустно, что родилась Будур, а не Биляль?
- Что ты! - всем сердцем сказал он, - это дар Аллаха. Ведь Он "дает, кому пожелает, женское поколение и дает, кому пожелает, мужское". И Тот, Кто наградил нас Будур, подарит нам и Биляля, если Ему будет угодно.
Хвала Аллаху, дни наши протекали радостно, а дерево дружбы росло и крепло. Даже пребывание в этой чужой стране оказалось ниспосланным нам Аллахом благом. В нашем городе регулярно проходили встречи с религиозными учеными, всевозможные дискуссии и лекции. Школьный коллектив, в котором я работала, оказался оазисом доброты и доброжелательности.
Одна моя коллега преподнесла мне в подарок аудиокассету с названием "О сестра! Или хиджаб или ад". Это была великолепная, очень сильная лекция, рассказывающая о необыкновенной значимости хиджаба как символа целомудрия мусульманской женщины.
Благодаря милости Аллаха, я стала гораздо серьезнее и строже относиться к хиджабу.
Мой муж всегда испытывал прилив радости, когда слышал звуки азана, призывающего на утреннюю молитву. Каждое утро, едва заслышав голос муэдзина, он моментально вскакивал с постели, будил меня и поспешно уходил в мечеть, чтобы не опоздать на коллективную молитву… А когда я собиралась на работу, Адель всегда находил свободную минуту, чтобы в очередной раз напомнить мне о благочестии и богобоязненности:
- Дорогая, ты воспитательница поколений. Будь добросовестной, берегись клеветы и сплетен, говори о людях только хорошее. Не трать время в разговорах по пустякам. Ведь нет добра в той речи, о которой будешь сожалеть в День Суда.
И я молча, с благодарностью принимала его советы.
По дороге в школу и домой мы слушали в машине какую-нибудь исламскую кассету. Текли дни за днями легкой и радостной чередой, словно наши души овевал приятный морской бриз…
Был самый обычный день. Как всегда с утра я отправилась в школу. После полуденной молитвы направилась туда, где Адель припарковал наш автомобиль. Приблизившись, я отметила, что Адель очень странно выглядит: я совершенно отчётливо заметила следы сильного переутомления на его лице.
- Что с тобой? - озабоченно спросила я.
- Просто я очень устал и у меня кружится голова, - ответил он…
Дома приготовила обед и позвала Аделя. Но он так и не смог встать с постели - пришлось самой кормить его…
- Адель! Что с тобой произошло? Что же? - с неясной тревогой, подступавшей к сердцу, спрашивала я мужа. Но услышала тот же ответ.
- Я утомлён. Мне надо отдохнуть. Через некоторое время муж уснул, и я покинула его до наступления времени следующей молитвы. Когда зазвучал азан, я подошла к нему и попыталась его разбудить, но он не реагировал и не двигался. Я кинулась к телефону и позвонила соседям. Через несколько минут мы уже везли его в больницу.
Быстрыми шагами врач подошёл ко мне и сообщил:
- Сожалею, но состояние вашего мужа тяжелое. Есть подозрение на воспалительный процесс в мозговой о болочке. - И он начал детально разъяснять, что нас может ожидать, поскольку болезнь может развиваться двояко: первая форма легкая, а вторая - тяжелая…
Я приняла эту новость со стойкостью, которой не ожидала от себя, и уже дома до половины второго ночи молилась, прося Аллаха вернуть здоровье моему мужу…
Долгих три дня Адель находился в коме: с полудня злополучной среды по пятницу.
В субботу утром его состояние улучшилось, и он вышел из комы.
Я подошла к нему поближе и спросила:
- Адель, это я. Ты узнал меня?
- Нет, - прозвучало совершенно неожиданно.
- Ты не помнишь Будур? - растерянно задала я вопрос.
Адель ответил утвердительно:
- Помню, это моя дочь.
А я мама Будур, - поспешно добавила я.
На лице Аделя показалась улыбка, и он произнёс:
- Жена… Ты моя жена!!
Из моих глаз потекли горькие слезы. Каким он был всего три дня назад! Куда делись его память, его ум и забота обо мне?!.. Как внезапно всё переменилось: сегодня Адель уже не помнит даже с амых любимых и близких ему людей…
Я погрузилась в горестные раздумья. В своих мыслях я постоянно вспоминала Аллаха, и это давало мне опору. Голос имама, читавшего молитву в мечети, заставил меня вздрогнуть, он, будто обращался ко мне: "О те, которые уверовали! Обращайтесь за помощью к терпению и молитве. Поистине, Аллах - с терпеливыми!" И вслед за этим аятом из глаз моих ручьем хлынули слезы. Я осознала, что принадлежу к числу тех людей, к котором обращены эти слова: "Мы испытываем вас кое-чем из страха, голода, недостатка в имуществе и душах, и плодах, - и обрадуй терпеливых, - тех, которые, когда их постигнет бедствие, говорят: "По истине, мы принадлежим Аллаху, и к Нему мы возвращаемся!" - эти слова будто исторгались из глубины моей души.
О Господи! Ведь мы здесь на чужбине, а потеря мужа означает катастрофу!.. Кто отвезет меня к мужу в больницу? На кого я могу опереться? Поистине - это чужбина, самая безжалостная из чужбин, особенно для такой хрупкой женщины, как я. Од на в доме: без брата, без отца и… без мужа…
Мне ни с кем не хотелось делиться своим горем. В воскресенье утром вместе с другом Аделя и его женой поехала в больницу. Нет слов, чтобы описать охватившее меня безмерное счастье: мой муж вспомнил меня. В тот день он узнавал всех, кто приходил его навещать. Адель особенно обрадовался тем бородачам, которые невольно вызвали у меня тихое почтение. Единственно, в чем он затруднялся: не мог вспомнить их имена. Меня же - его жену и мать его дочери - Адель узнал сразу, как только я вошла, и, счастливо улыбаясь, назвал по имени. И я испытала безумную радость, словно никогда раньше моё имя не слетало с его уст.
Адель, как только оправился от беспамятства, сразу же попросил принести воду для омовения, чтобы он мог возместить пропущенные в состоянии комы молитвы. Как обычно, он не переставал думать о молитве, радовался звукам азана, доносившегося с минарета ближней мечети.
События развивались очень быстро. В понедельник я обнаружила, что его перевели в отдельный бокс, поскольку инфекция начала распространяться по всему телу, а температура неуклонно поднималась всё выше и выше. Этот день был переломным…
Каждый день с трёх до пяти и с семи до девяти вечера я навещала его в больнице. Случалось, что оставалась с ним и на весь день. Хотя я часто меняла ему холодные компрессы на лице, руках и ногах, ртуть на градуснике неумолимо ползла вверх, приближаясь к максимальной отметке.
Чтобы успокоиться, я взяла в руки Коран, стараясь читать для него как можно четче и громче. Когда я прервала чтение, чтобы приложить очередной компресс, он очнулся и попросил:
- Пожалуйста, включи магнитофон.
- Ты хочешь послушать Коран, Адель? - обрадовалась я.
- Конечно, - тихо выдохнул мой муж.
Во второй половине дня к нему пришли посетители: друзья и коллеги. Среди них был и лучший друг Аделя, которого он очень любил и уважал. Когда их взгляды встретились, мой муж расцвел в улыбке и энергично протянул ему руку для пожатия. И в порыве внезапно нахлынувшей огромной радости за него я перехватила предназначавшееся другому рукопожатие. Как оказалось, Адель в последний раз пожимал чью-то руку…
В тот день я вернулась домой с тревожным сердцем и опустошенной душой, изо всех сил борясь с приступом отчаяния и прося у Аллаха стойкости и терпения.
Во вторник, на рассвете, когда муэдзин начал распевать своим чудесным и мощным голосом азан: "Аллаху Акбар! Аллаху Акбар!", - Адель открыл глаза, слегка приподнялся на своей постели и беглым взглядом окинул высокое небо. После этого он снова лёг и закрыл глаза. Душа покинула его и поднялась к своему Создателю.
Каждому человеку предопределен свой конец. У Аделя он наступил в этот вторник. Утром предыдущего дня он принадлежал к числу людей из этого мира, а вечером присоединился к людям из мира иного. Но мне еще это было неведомо.
Ранним утром я позвонила соседям и умолила их, чтобы они немедленно отвезли меня в больницу. Я почувствовала, что с Аделем могло случиться нечто страшное.
Притормозив машину прямо напротив больницы, сосед попросил нас подождать в машине, пока он не разузнает, в каком состоянии находится мой муж.
Я посмотрела на окно его палаты рассеянным взглядом и стала напряженно ожидать, с чем же вернется мой сосед.
Он пропал надолго; вернее, мне так показалось. Будучи не в силах сидеть в ожидании, я вышла из машины и хотела было уже войти в больничные двери, как вдруг увидела идущего со склоненной головой соседа. Замерев на месте, я дождалась его приближения и слов своего приговора:
- Да помилует его Аллах!.. Крепись, сестра, и терпи, - едва слышным голосом произнес сосед слова, означавшие смерть.
- Они уже увезли его отсюда? - еле вымолвила я.
- О, нет! - ответил он.
- Я должна его увидеть, - настойчиво заявила я.
Мы шли втроем по больничным коридорам, и всё это время я повторяла себе: "Мы принадлежим Аллаху, и к Нему мы возвращаемся".
Подчиняясь внутреннему порыву, я ускоряла свои шаги . Когда я вошла в бокс, мои глаза моментально отыскали Аделя, вытянувшегося на своей постели и накрытого огромным покрывалом. Я убрала покров, скрывающий его от меня, и обнаружила, что его лицо было спокойным и радостным. Невольно моя голова склонилась над ним, и я поцеловала его холодный лоб со словами: "В рай, мой любимый… в рай, инша-Аллах!"
Меня под руки выводили из палаты, а мой язык все твердил: "Мы принадлежим Аллаху, и к Нему мы возвращаемся. Господи! Даруй мне награду за терпение в моём безбрежном горе!"
Безусловно, я испытала сильный шок и пережила серьезную катастрофу. Однако на свою печаль жалуюсь лишь одному Всевышнему Аллаху!..
Судьбой Аделю было предписано, что он будет похоронен здесь, в этой земле, которую он так сильно любил…
Женщины, пришедшие ко мне с соболезнованиями и словами утешения, сидя вокруг меня, говорили много хороших и добрых слов о моем покойном муже. О том, как он добросовестно соблюдал все требования Ислама, о том, каким он был цельным и покладистым, как регулярно и искренне совершал свои молитвы…
Я бесконечно благодарила Господа за то, что конец жизни у моего мужа был светлым. Часы долгих раздумий позволили прийти к такому выводу о сущности земной жизни: если наш Премудрый Создатель даёт нам что-нибудь в этой жизни, то затем обязательно отнимает, и если ты какое-то время радуешься чему-то, то после непременно грустишь…
Как мало было их, счастливых часов. И столь короткий срок был отмерян мне от безграничного счастья до глубокой печали.
Пока я все еще пребываю на чужбине, и одиночество опять вернулось ко мне. Я потеряла Аделя, но со мной его Господь. Он никогда не потеряет меня и никогда не потеряет Будур. Ведь Он - Милосерднейший из милосердных.

Allahu Akbar!

Если бы в твой дом пришел сам Пророк (да благословит его Аллах и приветствует!),
Совсем неожиданно,
Интересно, что бы ты сделал?
Конечно, отвел бы ему лучшую комнату,
-огромная честь для тебя!
И служил бы ему во всем, как смог.
И счастлив был б этим безмерно...

Но... когда ты заметил его приближение,-
Бросился ли распахивать двери,
Или... вначале был должен переодеться,
Прежде чем гостя такого впустить?
И спрятать подальше кое-какие журналы,
И положить Коран туда, где ему подобает быть?

Стал ли бы ты смотреть свои фильмы,
Или скорей отключил телевизор,
Чтоб не огорчился твой гость...
И бросился выключать свою музыку,
В надежде, что он не услышал?
И ты пожалел о том слове,
Привычно сорвавшемся с уст...

Бросился прятать книжонки, журналы,
Сборник хадисов бы с полки достал?
Позволил бы ты войти ему сразу,
Или рванулся бы прибирать?

И, интересно...
Если бы Пророк (да благословит его Аллах и приветствует!) пробыл с тобой день, и другой,-
Жил бы ты так же, как прежде,
Не изменив всем своим привычкам,
Те же дела, и те же слова,
Или-...?

И все разговоры в твоей семье, и ваше общение-
Было бы то же?
Вставая из-за стола каждый раз,
Не затруднило б ду'а благодарности?

И, ежедневно, все сунны молитвы-
Делал совсем без досады?
И вскочил на рассвете на фаджр?
Напевал бы все те же песни,
И читал бы все те же книги?
Посвятил бы его в сокровенные мысли,
И поведал свои заботы-
То, что на сердце и что спать не дает?

Смог бы позвать ты Пророка (да благословит его Аллах и приветствует!) с собой,
Везде, где бываешь?
Или, быть может, пришлось б изменить свои планы на эти дни...
Был бы ты рад познакомить его со всеми своими друзьями?
Или надеялся, что они не заглянут,
Пока твой гость не ушел?

И ты бы молил его остаться, побыть еще хоть чуть-чуть,
Или б вздохнул с облегченьем,
Когда он, наконец, ушел?

Интересно, что бы ты сделал,
Если бы Пророк (да благословит его Аллах и приветствует!) вдруг пришел к тебе?!

Как ты поступишь, если в гости к тебе придет лучший из тех, кто шагал по этой земле…Лучший из всех правителей мира…Лучший из всех философов и ученных…Друг Милостивого, мир ему и благословение Аллаха?

Задумайся сейчас. Что же ты будешь делать, о несчастный?

Побежишь ли прямо к дверям,… чтобы встретить с распростертыми объятиями, со слезами на глазах, и с улыбкой на лице, говоря: «Посланник Аллаха в гостях у меня!!! В моем доме!!! Вот он желанный гость, украсивший мою жизнь»!!!
Или же ты некоторое время будешь готовиться к приему. Побежишь в свою комнату, чтобы убрать кассету с популярными песнями и заменить ее на чтение Корана, или на исламские лекции, начнешь запихивать под диван коллекцию видеокассет с неподобающими фильмами, сдирать со стен плакаты и портреты своих эстрадных кумиров? Выкинешь с окна книги с романами и с бесполезными рассказами и выстроишь на полках книги об исламе. Уберешь все то, что не понравилось бы пророку и постараешься угодить ему?
А успеешь ли ты отрастить быстренько бороду, потому что это сунна пророка, или рядом с зубной щеткой положить сивак. Или выучить несколько сур из Корана и хотя бы десяток хадисов?
Подумай же дорогая сестра мусульманка, как ты встретишь Посланника Аллаха? Будешь ли ты облачена в одеяния, которые нам предписывает наша религия, относительно которой ты находишься в нерешимости говоря: «а нужно ли это»? Или ты встретишь его с открытыми волосами, в обтянутых и полупрозрачных одеждах, с разукрашенным лицом? Догадается ли он, увидев тебя и твое поведение, что хозяйка этого дома мусульманка? Или он подумает, что ошибся дверью и постучал в дверь одной из женщин запада, которая к исламу, ровным образом, не имеет никакого отношения.

Станешь ли ты перед ним хорошо отзываться о своих родителях, почитать их, называть их любимой мамой, и любимым отцом. Делать то, что они велят в тот час как слово вылетит из их уст.
Или же ты, так же как до его визита, станешь кричать на них, ругаться с ними, огрызаться, тем самым, нарушая веления Аллаха и его Посланника.
Что ты ответишь ему, если он скажет тебе: «я не стану спрашивать тебя об утренней молитве, совершаешь ли ее своевременно. Не стану спрашивать тебя о том, посещаешь ли мечеть, для того чтобы там совершить коллективную молитву. Не стану спрашивать тебя о том, выстаиваешь ли ты ночную молитву тагьаджуд»? А эти вещи как никак должны быть основой твоей жизни. Разве не так? Каково тебе будет в этот момент? Стыдно? Печально? Или ты ответишь лицемерно, с улыбкой на устах: «Да конечно»!
И если он узнает что ты уже вот более месяца не совершаешь утреннюю молитву своевременно. Или то, что ты бахвалишься в кругу своих друзей, что читаешь Коран, а сам даже не помнишь когда в последний раз это было.
Что же он скажет?
Он скажет: «О, ты гордость Ислама и Мусульман»!?
Или от злобы покраснеет его лицо и он поспешит покинуть твой дом?

О чем вы будете беседовать с ним?

О боли мусульман в разных уголках планеты, и о том как помочь им и устранить тиранию;…об исламских науках;…об исламской истории;…о важных проблемах исламской уммы, о том как улучшить состояние уммы в социальной и в религиозной сфере, как развивать науку и экономику мусульман. Или наоборот - разговор будет о музыке, о ее направлениях; о самых известных исполнителях Британии, или о новинках кинематографии и о последнем фильме Голливуда, или расскажешь ему самый последний анекдот, который послал по электронной почте твой друг? Обсудишь последний чемпионат мира по футболу и о том, кому достался золотой мяч? Поделишься впечатлениями о грузинском вине которое ты попробовал на юбилее своего друга. Как будто ты живешь той жизнью и делаешь все то, что противоречит его сунне и его пути.

Представил ли ты, о мой брат, о моя сестра, со всей ответственностью свое положение, если бы это случилось. Или ты просто прочел эти слова и счел, что они адресованы не тебе? Осознал ли, что ты потерял? Почувствовал ли ты себя, читая эту статью так, как будто на самом деле пророк совершил визит к тебе?
Что же с тобой дорогой мой брат, моя сестра? Неужто ты забыл, что Аллах заменяет ночь днем, а день - ночью и его не тяготит забота о тебе, и он не дремлет и не устает.
В ночь Аллах дает тебе возможность покаяться за то что ты совершил днем, а днем - за то, что ты совершил ночью, а в последнюю треть ночи Он обращается к нам: «Есть ли кающийся, и я приму его покаяние. Есть ли тот кто просит о прощении, я прошу его. Есть ли тот, кто просит о чем либо, я дам ему что он просит».
Что делает тебя жестокосердным? Что стесняет твою грудь чтобы встать и побежать от того мирского, что погубит тебя. Что удерживает тебя от Аллаха, который открывает пред тобой тысячу дверей для покаяния и спасения?
Брат мой, сестра моя! Поистине ты вспомнишь об этих словах в День Суда, и нет сомнений в этом! И ты непременно будешь одним из двоих:
Либо ты будешь хвалить Аллаха за то, что эти слова изменили твою жизнь и сделали тебя счастливым в обоих мирах
Либо ты будешь тем, кто будет горько сожалеть о том что, прочитав это, не предпринял ничего и остался беспечен.

Аллах говорит в Коране: «Для людей приблизился день расчета, и застала их в беспечности. Не приходили им напоминания от Господа без того, чтобы они не игнорировали их».

Ибрагим Махтибеков

и как он будет переходить пустыню - тоже вопрос...

но его цель достойна уважения!
Аллах ему в помощь

мотик застревает, чего ужо человеке на его двух говорить

почитайте хоть в инете, если мне не верите...